Темная игра смерти. Том 1 - Страница 73

– После моста примерно с километр,– ответила Мария.

Дорога повернула, они въехали в густую рощу голых деревьев и увидели небольшой деревянный мост за полосатым шлагбаумом, выглядевшим посолиднее, чем на чешской границе. Метрах в двадцати ниже по течению была хижина, похожая на все альпийские шале. Оттуда вышли двое мужчин и медленно приблизились к машине. Хэроду казалось почему-то, что селяне в этих местах должны одеваться во что-то местное, какой-нибудь зимний вариант тирольских кожаных штанов до колен и войлочных шляп, но эти двое были в коричневых шерстяных брюках и ярких пуховых куртках. Он решил, что они, скорее всего, отец и сын; более молодому было около тридцати, он нес на согнутом локте охотничью винтовку.

– Guten Morgen, haben Sie sich verfaren? – спросил тот, что постарше.– Das hier ist ein Privatgrundstuck.

– Он желает нам доброго утра и спрашивает, не заблудились ли мы,– перевела Мария Чен.– Говорит, здесь частное владение.

Хэрод улыбнулся этим двум. Пожилой улыбнулся в ответ, блеснув золотыми коронками; лицо сына ничего не выражало.

– Мы не заблудились,– сказал Хэрод.– Мы приехали повидать Вилли. Герра фон Борхерта. Он нас пригласил. Мы прибыли издалека, из самой Калифорнии.

Пожилой нахмурился, не понимая, что ему говорят, и тогда Мария Чен скороговоркой перевела на немецкий.

– Herr von Borchert lebt hier nicht mehr,– сказал пожилой мужчина. – Schon seit vielen Jahren nicht mehr. Das Gut ist schon seit sehr langer Zeit geschlossen. Niemand geht mehr dorthin.

– Он говорит, что герр фон Борхерт здесь не живет,– объяснила Мария.– Уже много лет. Поместье давно закрыто. Сюда никто не ходит.

Хэрод ухмыльнулся и покачал головой:

– Что же вы здесь тогда караулите, а, парни?

– Warum lassen Sie es noch bewachen? – перевела его вопрос Мария Чен.

Пожилой снова улыбнулся:

– Wir werden von der Familie bezahlt, so daЯ dort kein Vandalismus entsteht. Baid wird all das ein Teil des Nationalwaldes werden. Die alten Hдuser werden abgerissen. Bis dahin schickt der Neffe uns Schecks aus Bonn, und wir halten alle Wilddiebe und Unbefugte fern, so wie es mein Vater vor mir getan hatte. Mein Sohn wird sich andere Arbeit suchen mьssen.

– «Семья Борхертов платит нам, чтобы тут не было никакого хулиганства,– перевела Мария Чен.– Скоро все это будет частью национального парка. Старый дом снесут. А до тех пор племянник – это, наверное, племянник фон Борхерта, Тони,– присылает нам из Бонна чеки, а мы стережем поместье от браконьеров и бродяг. Как и мой отец до меня. А вот моему сыну придется искать работу…» Они не пустят нас, Тони,– добавила она.

Хэрод протянул старику небольшую, странички на три, разработку сценария «Торговец рабынями», последнего проекта Вилли. Между страницами была вложена купюра в сто марок, кончик ее виднелся довольно отчетливо.

– Скажи ему, что мы приехали из Голливуда осматривать места для съемок кинофильма,– попросил он.—

Скажи, из старого дома получится прекрасный замок с привидениями.

Мария Чен все перевела. Старик посмотрел на листки, на деньги и небрежно протянул их назад.

– Что он говорит? – разозлился Хэрод.

– Он согласен, что поместье – хорошая декорация для фильма ужасов,– пояснила Мария Чен.– Что тут и правда есть призраки и других призраков им не нужно. Советует нам разворачиваться, иначе мы можем застрять здесь надолго, и желает счастливого пути.

– Скажи, пусть он засунет свое поместье себе в жопу.– Взбешенный, Хэрод постарался любезно улыбнуться немцам.

– Vielen Dank fьr Ihre Hilfe ,– улыбнулась и Мария Чен.

– Bitte sehr ,– ответил пожилой.

– Всегда рады помочь,– сказал по-английски молодой парень с ружьем.

Хэрод вывел БМВ назад, на проселок, затем повернул на запад, проехал с полмили и остановил машину в неглубоком снегу, метрах в пяти от ограды из колючей проволоки. Он вытащил из багажника плоскогубцы и перерезал проволоку в четырех местах, потом откинул ногами упавшие на снег концы. С дороги проход за деревьями не будет виден, к тому же машины тут ходят нечасто. Хэрод вернулся к автомобилю, переобулся в лыжные ботинки с этими забавными нашлепками на носках; Мария Чен помогла ему надеть лыжи.

Тони всего дважды в своей жизни стоял на лыжах, оба раза в Солнечной Долине. Одну из прогулок он совершил с племянницей Дино де Лоурентиса и с Анной-Маргаритой; он терпеть не мог вспоминать об этих мучениях.

Мария Чен оставила свою сумочку в машине, сунула браунинг за пояс коротких брюк, под свитер, положила запасную обойму в карман куртки-безрукавки и, повесив на шею небольшой бинокль, прошла в проделанный в заграждении проход. За ней, неуклюже отталкиваясь палками, двинулся Хэрод.

На первой же миле он дважды упал, оба раза грязно ругаясь про себя, а Мария Чен с улыбкой смотрела, как он барахтается в снегу. Тишину нарушали лишь шорох скользящих по мягкому снегу лыж, редкое верещание белок да тяжелое, прерывистое дыхание Хэрода. Когда они прошли две мили, Мария Чен остановилась и поглядела на компас, потом на карту.

– Вот он, ручей,– сообщила она.– Можно перебраться на ту сторону вон по тому бревну. Дом должен быть на поляне, примерно в километре отсюда.– Она махнула рукой в сторону густого леса.

«Еще три футбольных поля пересечь»,– прикинул Хэрод, судорожно ловя ртом воздух. Он вспомнил про охотничий карабин в руках того молодого парня и подумал, что в случае стычки браунинг окажется практически бесполезным. Да и потом, откуда ему знать, может, в том лесу их ждут Дженсен Лугар и с десяток других рабов Вилли со своими «узи» и «мак-10». Хэрод глубоко вздохнул, почувствовав, что все внутренности у него похолодели от страха. Пошло оно все к черту! Раз уж он добрался сюда, пусть у него хоть яйца отвалятся, он все равно не повернет назад, пока не узнает, здесь Вилли или нет.

– Пошли,– сказал он.